ЗАГЛАВНАЯ \ ИСТОРИЯ \ Михаил ЛУКАШЕВ _ Система «САМ» - стр. 1

В РАЗДЕЛ - ИСТОРИЯ -

"Борьба САМБО"(www.sambo.spb.ru)

стр. 1 | 2 |

Лукашев М. Н.
СИСТЕМА «САМ»
Рисунки художника Дьяконова Л. К.

Когда говорят о послевоенной разрухе начала двадцатых годов, то представляют полузатопленные шахты, поросшие травой заводские дворы, искалеченные, ржавеющие в тупиках паровозы. Но наследство шести тяжких военных лет этим вовсе не исчерпывалось. Война калечила не только железо. Еще никогда в стране не было такого количества профессиональных преступников. Щедро раскиданное войной оружие оседало в их руках.

Рисунки художника Дьяконова Л.К.Бесчинствовали недобитые банды разнокалиберных батек, всех этих «Ангелов», «Огальцов», «Марусь». В лесах оседло обитали «зеленые» — диковинный анархистский конгломерат уголовников в бегах и дезертиров. Да и не только леса становились бандитской вотчиной. Надежно скрытые, затерянные в бесчисленных переулках крупных городов вовсю процветали воровские «малины», где до поры до времени уголовники тоже чувствовали себя довольно уютно.

В свое время одним из прекраснодушных, но не слишком мудрых жестов Временного правительства стала всеобщая и полная амнистия, размашисто распространенная даже на самых опасных из уголовных преступников. После этого ветераны ножа и отмычки, все, даже самые закоренелые негодяи и убийцы, вновь оказались на свободе и, поощренные безнаказанностью, с новым пылом принялись за свое грязное ремесло. Бурные события гражданской войны не позволили организовывать достаточно широкую и эффективную борьбу со всей этой публикой, а бесчисленные ватаки беспризорных стали для нее богатым резервом при вербовке подручных.

Хорошо вооруженные, крепко спаянные густо замешанном на крови авторитетом главаря, банды тех лет представляли большую опасность. Еще недостаточно надежно охранявшиеся тогда наши границы переходили не только жаждавшие наживы контрабандисты, но и связные заговорщиков, шпионы, террористы...

Рисунки художника Дьяконова Л.К.Борьба с преступниками велась отчаянная и беспощадная, она затянулась на много лет. И сколько раз оперативным работникам приходилось слышать короткий приказ: «Взять живым!»

Взять живым... А «брать» приходилось и увешанных оружием головорезов, и шпионов, вышколенных японскими профессорами дзюдо. Им нечего терять, на убийство они шли не задумываясь. Только мелькали лезвия бандитских финок и в глаза заглядывал дульный срез браунинга или нагана...

Очень нужны были в этих смертельных поединках простые, безотказные приемы обезоруживания и задержания. Но сегодня в основном только специалистам известно имя человека, которому довелось выполнять эту нелегкую и непростую работу: Виктор Афанасьевич Спиридонов.


Когда в начале шестидесятых годов я начал собирать материалы о Спиридонове, со смерти старого самбиста не прошло даже двух десятилетий, еще были живы многие его ученики, сослуживцы. Казалось, что поиски не должны встретить особых затруднений. Но так, к сожалению, только казалось, и нельзя было не подивиться, как безжалостно стирает иногда время даже следы недавних событий.

Из родственников Виктора Афанасьевича никого уже не оказалось в живых. После долгих розысков в архивах я получил официальное сообщение, что личное дело, заведенное на Спиридонова как на работника «Динамо», было уничтожено в военном сорок первом. Человеческая память, увы, тоже несовершенна. Совсем по-разному рассказывали, например, о дореволюционной профессии Спиридонова три хорошо знавших его старых динамовца. «Я считал, что Спиридонов — капитан дальнего плавания», — уверенно сказал один из них. А другой с той же категоричностью: «Он же был полковником гвардии! Я точно знаю... Высокий — два метра роста, выправка отличная!» Третий, хотя и не мог дать точного ответа на мой вопрос, но твердо помнил, что Виктор Афанасьевич отлично умел... шить дамские ботинки («Знаете, такие высокие, как в то время носили»).

И хотя собирать материал приходилось по крохам, восстановить биографию Спиридонова все-таки удалось. Он действительно до революции был кадровым офицером. Но не полковником, и не гвардии. Служить начал рядовым, уйдя в армию с семнадцати лет — вольноопределяющимся, в современной терминологии — добровольцем. Получил унтер-офицерские лычки и был командирован в Казанское пехотное училище.

Рисунки художника Дьяконова Л.К.Юнкера еще осваивали тактику и фортификацию, кололи штыком чучело, а над Желтым морем у Чемульпо уже прогремели орудия «Варяга». В 1905 году в новеньких офицерских погонах Спиридонов отправляется туда, где разгорались сражения печально знаменитой русско-японской войны, в Маньчжурию. На долю свежеиспеченного офицера выпал совсем недолгий период фронтовой жизни, но, должно быть, у подпоручика была настоящая солдатская хватка: домой он возвратился с крестом Анны и Станислава.

Многие из тех, с кем мне привелось говорить о Викторе Афанасьевиче, считали, что именно тогда, в Маньчжурии, он и познакомился с джиу-джитсу. Иные утверждали даже, что Спиридонов, будучи раненным, оказался в японском плену и изучил боевые приемы. Не хотелось бы разрушать такую романтическую версию, но приходится сказать, что она не соответствует действительности. Виктор Афанасьевич был знаком только с тем вариантом джиу-джитсу, который оказался занесенным в Европу уже после русско-японской войны, в период мирового триумфа этой системы самозащиты. Время всеобщего увлечения джиу-джитсу отнюдь не прошло для Спиридонова даром. Был он человеком ловким и сильным, большим специалистом в военно-прикладной гимнастике, знал французскую борьбу, английский бокс и без особого труда основательно изучил японские приемы, хотя, вероятнее всего, пользовался при этом всего лишь описаниями в различных руководствах, изданных в России и за рубежом.

Несмотря на фронтовые заслуги, успехи Спиридонова по службе, как и у любого армейского пехотного офицера, провинциального «армеута», были невелики: истекшие десять лет приносят ему повышение всего лишь на один чин. С первых же дней мировой войны он снова на передовой. Вторая война для командира пехотной роты поручика Спиридонова закончилась в тот самый день, когда в бою под посадом Лашевым над его головой разорвалась австрийская шрапнель. Тяжело контуженный и раненый, он год провалялся в госпиталях, а потом был «уволен от службы с произовдством в следующий чин и награждением мундиром и пенсией». Пенсия, впрочем, была мизерной. И не в те ли голодные годы пришлось раненому офицеру научиться тачать дамские ботинки? Вообще у него была уверенная хватка хорошего русского мастерового: при случае мог починить водопроводный кран, брался и за другие слесарные работы.

следующая страница

стр. 1 | 2 |
"Борьба САМБО"(www.sambo.spb.ru)